Зима-весна в картинках

В последнее время я пишу меланхоличный [нон-]фикшн о жизни, это новая часть про зиму-весну. Особенности Нью-Йоркской аренды, Рождество и Новый год, праздничные витрины, выходные в Вермонте, поездка на Лонг-Айленд, неделя с котом.

В декабре мы с Артуром вернулись из Мексики вот с такими лицами и начали новую жизнь.

Я очень соскучилась по Нью-Йорку: по разнообразию лиц, по безумно красивым людям и пейзажам большого города.

Еще мы искали квартиру, я так глубоко изучила особенности аренды в Нью-Йорке, что даже мечтала написать супер-полезный пост, но потом устала, признала это все проходящим и поскорее забыла. Иногда вместо просмотра квартир я просто гладила чужих собак, на первом фото я еще делаю вид, что меня интересует ее хорошая квартира в плохом районе.

Героем того времени стал этот мужчина, что курит косяк прямо на платформе оживленной станции в центре Бруклина.

В Бруклине есть район Dyker Heights с итальянскими корнями, любовью к гольфу (что сразу же говорит о достатке его жителей) и необычной традицией тратить тысячи долларов на рождественское оформление домов. Зрелище настолько масштабное, что стало визитной карточкой района и собирает толпы туристов.

Размах, с которым украшают фасады домов, соревнуются с пятой авеню или изощренностью, с которой российские политики оформляют свои владения. Около одного дома была построена настоящая мастерская деда мороза. Еще мне постоянно думалось, как же эти люди спят при такой иллюминации.

В это же время витрины магазинов.

Мое рождество прошло приятно обратно-пропорционально этой роскошности — Аня украсила стол, я приготовила ужин, Артур намешал эгнога с ромом. Нью-Йорк в те дни опустел и все, включая нашего на тот момент соседа-растомана, уехали к родителям.

На новый год я нарисовала на стене камин (на самом деле это была моя боль от драматично неснятой за день до этого квартиры с двумя каминами), мы нашли на улице елку, что пунктуальный американец выбросил сразу же после рождества, приготовили условный тазик оливье, и неусловно смотрели «Иронию Судьбы», как выяснилось, первый раз в жизни не между делом, а от начала и до конца.

Растоманский дом по-тихоньку вернулся с каникул, поиски квартиры привели только к разочарованию, и мы сняли еще одну временную комнату на соседней улице. Так в моей жизни появился друг Оливер.

Собака — это плюс жизни с соседями. Но, должна признать, единственный.

Даже кочуя я не переставала собирать на улице нужные вещи. Вот я пошла в банк и случайно нашла манекен.

А вот мы с Артуром везем на автобусе стол.

В конце январе мы переехали в постоянную квартиру. Полтора года, где ключевым словом стал «переезд», подошли к концу. Квартира, конечно же, оказалась со своей романтикой проблем.

Большинство жилых домов Нью-Йорка не выше пяти этажей и часто принадлежат одному хозяину. Так как изначально эти дома строились на одну семью, то многие до сих пор остаются таковыми на бумаге. К примеру, у владельца дом в три этажа, каждый из которых он сдает как отдельную квартиру, при этом официально в доме только один юнит. По факту это не причиняет никаких неудобств, договор имеет силу в любом случае. У нас все так же и маленький сюрприз. Так как наша квартира не зарегистрирована, то в плане дома, конечно же, нет кухни, как и проведенного в ней газа. Еще нет отдельного счетчика на электричество и счет делится с соседями. Лэндлорд обещал решить эту проблему оригинальным способом: чтобы установить счетчик нужно вызвать комиссию, чтобы они одобрили проект, не должно быть видно кухни, поэтому он построит вокруг нее стену несколько часов! Этот план нам честно озвучили перед подписанием договора, мы засомневались и взяли два дня на подумать. Тогда я изучила, что так обстоят дела с почти со всеми небольшими домами (в которых я как раз мечтала жить), поэтому — цена, расположение, площадь, здравый смысл — и мы согласились.

Аренда в Америке гораздо более урегулирована, чем в России. Я не знаю никого, кто бы снимал квартиру без договора. Квартиросъемщик прилично застрахован, хозяин не имеет права тебя выгнать не только по личным причинам (племянник вернулся), но и когда ты перестаешь платить — в этом случае лэндлорд подает в суд, дело рассматривается 6-9 месяцев в Нью-Йорке, в Сан Франциско бывает, что и два года. Только после решения суда происходит «эвакуация». Лэндлорд теряет деньги, ты — кредитную историю, что в итоге плохо для обоих сторон, но тем не менее случается. Живущая до нас девушка не платила нашему лэндлорду девять месяцев.

Минус этой защищенности в том, как сложно попасть в хорошую квартиру, чем сильнее менеджмент дома, тем больше требуется подтверждений платежеспособности. Мы, иммигранты без кредит скора, изначально проигрываем любимым американцам, но декабрь и январь считаются самыми мертвыми месяцами для аренды, поэтому конкуренции почти не было и нас легко одобряли. Пожалуй, всем с нестандартными историями советую искать квартиру зимой — ниже спрос и цены, выше шанс снять что-то хорошее и минимум бюрократии.

Другой отличие американской аренды это границы собственности. Даже если ваш лэндлорд накуренный раздолбай, который приглашает газовщика-растомана, что использует нос вместо газометра (true story), то вы все равно можете быть уверены, что на время договора это ваша квартира, а собственность в Америке священна и неприкосновенна: хозяин не зайдет в квартиру без разрешения, более того, даже не постучит в двери без предварительного сообщения. Причина может быть только из разряда починить трубу или установить новый унитаз, никаких проверок и случайных визитов. Мы живем в доме, где всего три квартиры, и занимаем целый этаж, лэндлорд предупреждает нас, даже если ему нужно вкрутить лампочку на этаже, чтобы мы не удивлялись, что он ходит мимо нашей двери.

В Америке в открытом доступе данные о любом здании. Перед подписанием контракта владелец не показывает документы на владение недвижимостью, вместо этого про каждый дом можно нагуглить год постройки, количество зарегистрированных в нем квартир, штрафы/замечания от города, текущего и прошлых владельцев и — самое интересное — историю купли-продажи с цифрами и иногда названиями банков, которые выдали ипотеку.

И последнее — все квартиры сдаются только пустыми. Никакой зимней резины на балконе, старых комодов и ковров. Мебель легко находится на крейгслисте в разделе free, на фейсбуке в соответвующей группе или просто на улице. Здесь принято оставлять хорошие вещи на тротуаре, найти можно все, что угодно. Как-то мы с Артуром пришли домой с идеальным набором: он со столом, я со стулом. При таком подходе пустая квартира быстро обрастает вещами, которые совсем ничего не стоят. Если в Москве, по словам бабушки, я жила в коробке без мебели (квартира-студия с рейлом для одежды и матрасом на полу), то теперь все скучно по-взрослому с кроватью и встроенным шкафом.

Эта зима была на удивление теплой и приятной.

Много солнечных дней и пара-тройка снегопадов, но не таких апокалипстичных как в прошлом году, а более романтичных и красивых. Я наконец-то почувствовала себя настоящим бруклинцем и почистила снег возле дома. Снег выпадает так редко, что город выделяет средства только на очистку дорог, а тротуары убираются жителями.

В феврале я ездила в Вермонт за выходными с идеальной зимой из американских фильмов: чистый снег, тепло до шапки в качестве аксессуара и невероятно красиво.

Мы останавливались в доме эксцентричного знакомого Мейры. Джордж представляет из себя олицетворение американского избирателя в категории upper middle class или персонажа, сошедшего со страниц американских романов. Я слушала его, как читала монологи главного героя любой книги из своего списка. Вот фото, где дедушка Джорджа заканчивает Yale, вот трехэтажный особняк с двадцатью комнатами, в котором родился и вырос Джордж. Я вдруг замечаю интересную особенность американского отношения к благосостоянию — спокойное, без кича, но и без стыда перед бедными. Логическая цепочка: много денег равно много работать, работать есть хорошо, отсюда следует, что деньги это тоже хорошо. Кроме природы, кормления лошадок гигантской морковкой и экскурсией на место производства кленового сиропа, я посчитала эту поездку психологическим исследованием среднего класса.

Затрагиваем фашизм, Джордж рассказывает о знакомстве с известным архитектором Филипом Джонсоном, который был нацистом и открыто поддерживал Гитлера. Филлип создал десяток прекраснейших зданий, получил ни одну награду, носил нацисткие нашивки на пальто и зиговал хайль. Бурный и интересный спор о личности художника vs его произведения. Мы ведем обычные разговоры, вежливый смолтолк в перемешку с политикой, коррупцией, избирательной системой и расизмом. Пауза повисает лишь, когда я спрашиваю должен ли каждый независимо от дохода иметь медицинскую страховку. Здесь даже житель синего штата непробиваем.

Джордж работает в логистике. Когда узнает, что я русская, сразу же рассказывает, как в девяностые получил вместо груза две тонны камней от какого-то подрядчика из России. Потом, правда, вспоминает еще одну ассоциацию с моей страной — Пастернака. Говорит, что любит «Доктора Живаго».

Мои инстаграмные каникулы.

Маленькая деревня в горах, где мы жили, состоит из сотни домов на приличном расстоянии друг от друга. Из окна видно горы, голубое небо, елки и клены, до соседа пять минут на машине или двадцать на лыжах. Магазины и рестораны передаются по наследству: ужинаем у Лорен и Джима, суп на обед покупаем у Дейзи и Тома. И те, и у другие получили бизнес от родителей, и те, и другие знают каждого жителя в лицо. В городе работает идеальный круговорот денег: Джон ювелир, у Майкла есть трактор, Кейли преподает йогу, а Джеймс выращивает овощи. Почти натуральный обмен.

Идиллия, где жители не закрывают дома на замок, — белая и богатая, первого человека другого цвета кожи я встречаю только по возвращению на Гранд Централ. Я бы не хотела жить среди этой стерильности, но, кажется, стала чуть ближе к пониманию Америки за пределами Нью-Йорка.

Не имей сто друзей, а имей одних с котом. Мы таких завели и получили на неделю рыжего котика.

Первые два дня он просидел под диваном. После неудачных попыток его оттуда достать, Артур показывает маме кота по скайпу под диваном.

Потом все-таки достает.

Вид из окна с котом.

И без.

Апрель был месяцем гостей. Их было так много, что мы даже завели календарь, чтобы не запутаться.

Кирилл с Анней живут в Канаде (не переставая на нее жаловаться) и скучают по русской кухне, поэтому я устроила им неделю борща, окрошки и пельменей.

Пикник у океана с Ульяной и Никитой.

С Женей мы успели съездить в road trip по Лонг Айленду. Изначально целью был маяк в Монтоке, но после того, как мы нашли сайт с интересными остановками по пути, мы заехали на Fire Island, встретились с лосенком, побывали на еще одном маяке, уже не помню где, гуляли по выложенному старыми могильными плитами пляжу, украли или просто нашли в лесу пень для прикроватной тумбочки, залезли в заброшенную психиатрическую клинику, где нас задержала полиция. Конечно, мы так и не доехали до места назначения, что сейчас кажется очевидным, но тогда я очень расстроилась.

Побережье Лонг Айленда удивительно красивое. В основном это дюны, редкие растения и большие парковки на смотровых зонах, где Женя успел поездить как психический на арендованной машине.

Тот самый пляж с могильными плитами.

Fire Island. До сих пор думаю, что одно из самых красивых мест, что я видела.

На острове много оленей. Один нам попался по дороге к маяку и был настолько милый, что разрешил себя погладить.

Другой заставил ждать, пока он перейдет дорогу.

По пути мы нашли распиленное дерево, так и не поняли было ли оно чье-то или нет. Нужный мне пень стащили нервно.

Заброшенная психиатрическая клиника. Официально клинику закрыли за ненадобностью, но по слухам в ней проходили многочисленные пытки. Пустое двенадцатиэтажное здание внушает достаточно страха, чтобы поверить во что угодно.