Когда у вас нет такой классной собаки и вам все-таки важно, что читать, то вот мой новый список.

1. “A Little Life”, Hanya Yanagihara (на русский не переведен)

Роман, который я хотела бросить на первых ста страницах, посчитав легкой беллетристикой про нью-йоркскую тусовку, в последствии стал номером один этого сезона. Тут дикая концентрация — в одном абзаце могут уместиться сорок лет жизни, рождение детей, смерть и десяток преступлений, а следующие тридцать страниц автор описывает приготовление рождественского ужина. Где-то на середине, когда, кажется, случилось все, что только могло, я начала задавать себе вопросы, что же еще может произойти в другой половине этой книги. Может многое.

Про дружбу, любовь, детские травмы, боль (душевную и физическую), призвание, работу и деньги. Собственно обо всем на свете в огромном утомительно интересном романе.

There were certain restaurants in New York where one went from being an actor who waited tables to, somehow, being a waiter who was once an actor.

“In life, sometimes nice things happen to good people. You don’t need to worry – they don’t happen as often as they should. But when they do, it’s up to the good people to just say ‘thank you,’ and move on”

Novelists, poets, and artists don't often do well in law school (unless they are bad novelists, poets, and artists), but neither, necessarily, do The first group fails because their logic is their own; the second fails because logic is all they own.

“I meant people outside of New York and London and Tokyo and Berlin.” “Oh, them. But who cares about those people?”

2. “A Tale for the Time Being”, Ruth Ozeki («Моя рыба будет жить» (Whaaaaat?), Рут Озеки)

Рут случайно находит дневник японской школьницы и проживает вместе с ней маленькую и сложную жизнь — сражается с жестокими одноклассниками, делит квартиру и проблемы с депрессивными родителями и скучает по Калифорнии, откуда ее семья была вынуждена уехать, когда папа-разработчик потерял работу. В одном романе уживаются буддистские храмы со своей нечеловеческой мудростью и стартаперский мыльный пузырь Калифорнии. Как и должно быть у японской истории, здесь достаточно сексуальных странностей и суицидальных нот.

Для меня эта книга про Японию так же, как «Шантарам» — про Индию. А потом уже про традиционные любовь-дружбу. У меня отсутствует всякий туристический/личный интерес к азиатским странам, но я отношусь к их культурным особенностям с таким же любопытством, как к гравитационным волнам или различиям городского планирования Квинса и Манхэтенна. Чем больше я увлекаюсь историями Японии (Индии, Южной Кореи, Китая...), тем больше я не хочу туда ехать — я вижу это защитной реакцией своей психики: тебе интересен предмет, хочется рассмотреть его со всех сторон, но страшно осознавать, что он существует в реальности (как нацизм или Брейвик, к примеру).

Can’t agree more:

He says Canada is like America only with health care and no guns, and you can live up to your potential there and not have to worry about what society thinks or about getting sick or getting shot.

Basically, if you’re a Japanese kid, these exams decide your whole future, and the rest of your life, and even your afterlife. What I mean is: where you go to high school decides where you’ll go to university, which decides what company you’ll work for, which decides how much money you’ll make, which decides who you’ll marry, which decides what kind of kids you’ll have and how you’ll raise them, and where you’ll live and where you’ll die, and whether your kids will have enough money to give you a classy funeral with high-quality Buddhist priests to perform the proper funeral rites to ensure that you make it into the Pure Land, and if not, whether you’ll become a hungry vengeful ghost, fated to haunt the living on account of all your unsatisfied desires, which all started because you flunked your entrance exams and didn’t get into a good high school.

3.“The Magus”, John Fowles («Волхв», Джон Фаулз)

Претензия на детектив, один молодой мужчина, пара умных и красивых женщин, соскучившийся британский аристократ — идеальный микс для книжного long drink. Прекрасный роман, который поначалу кажется фантастикой (что я успела себя переубедить, что мне нравится фэнтези), но все-таки оказывается искусной психологической игрой.

We were English: born with masks and bred to lie.

One of the great fallacies of our time is that the Nazis rose to power because they imposed order on chaos. Precisely the opposite is true—they were successful because they imposed chaos on order.

4.“The Martian”, Andy Weir («Марсианин», Энди Вэир)

Мне нравится все: и сама книга, и как Голивуд ее экранизировал. Я не сноб и люблю «Гравитацию» и «Интерстеллар», и ставлю «Марсианина» в один ряд последних работ, что популяризируют физику и астрономию, не пошло превращая интерес к космосу в новый тренд.

Энди Вэир — мой герой, ученый-самоучка, который сделал науку и людей ближе друг к другу — почти как «Научные Бои» Политеха, только с бюджетом в 598.9 миллионов долларов.

А еще я люблю веселый и легкий американский стеб над корпорациями, налогоплательщиками, правительством, своими начальниками и над собой.

Thanks to the fine taxpayers of America, I have over 100 square meters of the most expensive solar paneling ever made.

I’m sure it’ll turn out to be a little hole somewhere, then NASA will have four hours of meetings before telling me to cover it with duct tape.

And when the nannies at NASA recommend a 3200-kilometer overland drive, you know you’re in trouble.

5. “The Book Thief”, Markus Zusak («Книжный вор», Маркус Зузак)

Еще одна хорошая история про Германию времен нацизма. В любой такой истории обязательно должны быть добрые немцы, идеальные дети и спасенные евреи. “The Book Thief” — не исключение.

You see, people may tell you that Nazi Germany was built on anti-Semitism, a somewhat overzealous leader, and a nation of hate-fed bigots, but it would all have come to nothing had the Germans not loved one particular activity: To burn. The Germans loved to burn things. Shops, synagogues, Reichstags, houses, personal items, slain people, and of course, books.

To me, war is like the new boss who expects the impossible. He stands over your shoulder repeating one thin, incessantly: 'Get it done, get it done.'

6. «Смилла и ее чувство снега», Питер Хёг (“Frøken Smillas fornemmelse for sne”, Peter Høeg)

Мой оптимизм основывается на вере в равное количество зла и скандинавского мышления в этом мире.

Каждые десять тяжелых книг можно нейтрализовать одной скандинавской, что собственно я и делаю каждые пару месяцев. После суицидальных японцев, педофилии, жестоких игр с людьми и обязательного «сезонного» про антисемитизм, «Смилла и ее чувство снега» — просто бум крафтового пива в кризисной Москве.

Тут, конечно же, есть своя с точки зрения скандинавов трагедия, но все вокруг — сплошные декорации счастливой жизни. А еще главная героиня обладает врожденным топографическим чутьем, этого факта уже достаточно, чтобы я влюбилась.

Если смотреть моими глазами, все население Дании представляет собой средний класс. По-настоящему бедные и по-настоящему богатые — редкость.

Существует единственный способ понять другую культуру. Жить в ней. Переехать в нее, попросить, чтобы тебя терпели.

В Дании не сыщешь людей, которых можно купить, государственные служащие даже стакан минеральной воды от тебя не возьмут.

Гренландии измеряется в sinik — «снах», то есть числом ночевок, которое необходимо для путешествия.

Он краснеет. Он хочет возмутиться. Хочет, чтобы его воспринимали всерьез. Хочет поддерживать свой авторитет. Как и Дания. Голубые глаза, румяные щеки и честные намерения.

7. “Middlesex”, Jeffrey Eugenides («Средний пол», Джеффри Евгенидис)

Хотя название ставит транссексуальность главной темой, это далеко не так. Эмиграция, адаптация к новой культуре, американская мечта, выход из зоны комфорта, история трех поколений — Евгенидис не экономил на проблемах, красиво и слаженно упаковывая их в длинный и приятный роман.

“This is my country,” Lefty said, and to prove it, he did a very American thing: he reached under the counter and produced a pistol.

But who knew what would happen once he got to Canada? Canada with its pacifism and its socialized medicine! Canada with its millions of French speakers! It was like … like … like a foreign country!

8. “Fall of Giants”, Ken Follett («Падение Гигантов», Кен Фоллетт)

“Fall of Giants” — первая книга исторической трилогии. Фоллетт делит двадцатый век на три тома: Первая и Вторая Мировые войны, последняя часть начинается строительством Берлинской стены и заканчивается избранием Обамы в 2008 году.

Я живу страшным сном любого историка: изучаю прошлое по художественным произведением. Этой книгой (плюс википедией и историческими статьями) я немного закрыла огромный пробел в своих знаниях — начало двадцатого века, Первую Мировую Войну и — что для меня было особенно интересным — Россию 1917—1922 гг. Роман связывает между собой Америку, Великобританию, Европу и Российскую Империю.

Я не читаю книги одного автора друг за другом (на первом курсе журфака я испортила себе таким образом Ремарка), поэтому за остальные части возьмусь позже.

О разнице нравов и подходов:

Fitz’s father had complained about the laziness of the servants at the British embassy in St. Petersburg, his Russian friends had told him he did not beat them enough.

О зарплатах на петербургских заводах vs Америка (100 лет особо ничего не изменили):

In the jewelry stores there [USA] a nobleman could spend more on a bauble for his mistress than a factory worker would earn in a lifetime, Grigori had been told.

…told the stories about America: the hot water coming out of taps, the good-quality leather boots worn even by workers, and most of all the freedom to practise any religion, join any political group, state your opinion in public, and not be afraid of the police.

So much hangs on the decisions of a small number of poorly educated people.” “That’s democracy.”

9. «Зулейха открывает глаза», Гузель Яхина

Тут не высказался только ленивый. «Зулейху...» по-моему прочитали все, и одинаково горячо полюбили. Это безусловно сильная и хорошая книга, но не моя. Забавно, что все как раз хвалят ее первую часть и ругают вторую, у меня все получилось как раз наоборот: первую часть я буквально преодолевала, а вот на второй части наконец-то увлеклась. Для меня это слишком колоритный, насыщенный эпитетами и метафорами текст (ровно то, за что все обожают роман). Я со школьных лет не могу читать Гоголя, но легко иду с Толстым или Достоевским. Потому что последние пишут, а первый — описывает.

Книгу называют очень кинематографичной, что происходящее начинаешь видеть, слышать и чувствовать. Я этого совершенно не понимаю — как будто бывают тексты, от которых этого не происходит! Мое воображение снимает фильмы по любому тексту, даже по газетным заметкам о купле-продаже.

Но. Можно не любить корицу, но знать, что объективно — это хорошая специя, точно так же и здесь. Мне глубоко симпатична сама Гузель Яхина, а по истории, как она продвигала свой роман, можно вполне написать еще один. Хорошее интервью с писательницей в Афише.

10. “The Girl on the Train”, Paula Hawkins («Девушка в поезде», Пола Хокинс)

Роман на бутылку вина и оправдание пару вечеров не выходить из дома (особенно весело пить, учитывая, что у главной героини проблемы с алкоголем). Продавался с таким же успехом, как вещи H&M, собственно будучи на них очень похожим — легкий, коммерческий и абсолютно одноразовый, но без единого сожаления, что купил. На моей книжной полке это стоит рядом с «Gone Girl» — обе книги я читала не отрываясь. Искренне советую — чтение, как и отдых, не всегда должно быть высоко-интеллектуальное.